Войдя во тьму святого никогда

О.Г.

Выйдя во тьму из святого и никогда, никогда неделимого света, пью я возмездье, я был бы совсем безутешен, стал бы коростой из горького ропота, если б голос покинул меня, ускользнуло от слуха звучанье.

Пью я возмездье, но вот осветленная гостья, радость со дна, предвкушая покой, радостно в полночь глядит.

Это заметь. Это голосом чаши зову.

Различаю во тьме и другого голоса радость. Голос старого дома, голос юных строений и всего возводимого голос.

Не устал я от долгих речей и от кратких, если снова лиются сердечные звуки от возлюбленных уст и от верных.

О, прозрачные арки, голос радостный, голос воздушный, проходя наклоняю главу, да приближусь месту звучанья.

Внутренний двор, говори, говори, я внимаю. Светел голос твой и привычно щемящ, звук возносится тихий и воркующий голос над весеннею травкой, над почками сонных дерев.

О, струенье ступеней, шепот мраморный лестниц прохлад­ных, говорящих в далекие дали, обращенных в прозрачное небо.

Поднимусь к галерее просторной, вырастают зовущие две­ри, шопот кроткий, поклон и смиренье, распростерты под ласковым солнцем, словно не жили вовсе, о всегда пребывая на грани, стали нищей и чистой границей, страннолюбцы, странноприимцы, ни внутри и ни вне не бывая, раны чистые памяти дома, так склоняется тело в поклоне, так раскаянье ниц упадает, лбом прохладного пола касаясь.

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal

Добавить комментарий