Ермолаев А. Эскиз концепции выставки в МОК

Мастерская-ТАФ, Александр Ермолаев
предложение по организации художественной экспозиции
«ОРГАНИЧЕСКОЕ ИСКУССТВО. ВЧЕРА И СЕГОДНЯ». Эскиз

Для нас синонимом Органического искусства является естественность.

Органическое искусство следует природной естественности, следует ритмам, голосам, шумам природы.

Органическое искусство не подражает природе, является продолжением ее, глазами ее на себя.

Органическое искусство не упрощает природу, не сводит ее к формулам,  спиралям, сферам, крестам, решеткам, рядам Фибоначчи; оно подобно ее противоречивым соединениям закономерностей и стихий.

Появление Органического искусства мы связываем с поворотом искусства от мифологии и верноподданичества к открытию бесконечной природной естественности – с импрессионизмом.

Далее Органическое искусство образует мощный поток: искусство Сезанна, ранний непосредственный кубизм Брака и Пикассо, фовизм Матисса, Марке, искусство Боннара, постсезаннизм Лентулова, Кончаловского, Осмеркина, Шевченко.

Российская искусствоведческая традиция приписывает органику лишь школам М. Матюшина и В. Стерлигова, «которые в своих творческих прозрениях предварили многие научные открытия». В такого рода суждениях соединяются стремления придавать непомерное искусствоведческое значение естественным художническим реализациям с безоружными рассуждениями художников, подавленными авторитетами Лобачевского, Римана, Минковского, Хинтона, П. Успенского, Н. Лосского. Отсюда стремление М. Матюшина и его учеников непременно ПОНЯТЬ логику развития форм, цвета, объема, взаимодействие их с пространством. Отсюда поиски всеобщих планетарных и космических связей, заменяющих художническую интуицию рассуждениями о духовной культуре и научной мысли.

Матюшинский ЗОР-ВЕД (1923 г.) – зрение плюс ведение  равно интуиции, интуитивному постижению скрытого, в ГИНХУКе было превращено в схоластические поиски третьего связующего цвета (Борис, Мария, Ксения Эндеры).

Противоречия М. Матюшина – в несовместимости наивных намерений: «Я даю как основу простой чисто научный метод» и его естественными, хотя, во многом, общепринятыми, представлениями: «мир является сложной динамической системой взаимосвязей, с учетом точки зрения наблюдателя, подобной живому организму; отдельный объект воспринимается как часть целого». «Природа говорит нам, не подражайте мне, изображая меня. Творите сами так же. Учитесь моему творчеству».

В. Стерлигов о М. Матюшине:

«Мастерство его в том, что попадает движением кисти и цвета в нужный размер и в нужный цвет. У него не раскрашивание, а письмо. Без поправок. Сразу находит нужный размер удара кисти по данной композиции. Он не осторожен, он смел. Он встречается с природой без посредства (т.е. неопосредованно – АE)».

То есть, работая, Матюшин не иллюстрирует умственные построения, а вступает в прямой непосредственный контакт с природным объектом.

Но тут же, рядом с естественными наблюдениями, Стерлигов срывается на заклинания:

«Малевич выбросил в дряхлое окошко застоявшийся мир человека – предмет. Чаша-КУПОЛ – новое духовное оружие, чтобы старый мир не влез назад в дряхлое окошко».

«В Чашно-купольной форме проникают друг в друга само пространство, цвет пространства в цвет пространства, а предмет… ничем не отличается от проникновений…».

«Кривая – «прибавочный элемент» современности. Прямая – разделение мира, кривая – соединение его».

«Если прямая – разделение мира, а кривая – соединение его, то потому что через кривую является антимир из-за ее мёбиустичности».

Стерлигову вторит Т. Глебова:

«Пространство, изображенное на плоскости, может быть разноглубинно, мы даже вводим термин РАЗНОБЕЗДНИЕ».

И дальше откровение (!): «Прав был П.Филонов, когда писал в своей «идеологии искусства», что «форма неотделима от содержания и содержание неотделимо от формы».

Отвлекаясь от наукообразной растерянности в работах М. Матюшина и В. Стерлигова и их выдающихся учеников (Эндеры, Т. Глебова и др.), обнаруживаем отдельные плоды высокой интуиции художников, продолжающих традиции органического искусства. Следом за ними «видны» Д. Моранди, Н. де Сталь, Б. Никольсон.

На российской почве это В. Немухин, И. Чуйков, И. Березовский, А. Красулин, Б. Кочейшвили, И. Старженецкая и уточняемые другие.

Следом за ними, в течение более тридцати лет развивается так называемый ТАФ-АРТ студии Ал. Ермолаева (фигура традиционная – архитектор, художник, дизайнер, исследователь, педагог), следующей голосам, призывам духа места, среды, предметов, состояния атмосферы, бумаги, краски, материала. Особое качество ТАФ-АРТа – пропедевтичность, открытость тайн творчества пониманию нормального человека.

Экспозиция может стать новым открытием искусства светлого, позитивного, открытого восприятию и пониманию, свободного от нарочитости, назидательности, фальши, чертовщины, псевдозначительности, пошлости.

В работе над «Предложением» автор опирался на непосредственный опыт общения с российским искусством, будучи с 1974 года кандидатом искусствоведения.

А.Ермолаев, март 2015.

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal

Обсуждение закрыто.