PROMETA

Здравый смысл и самоценность

Автор:Генисаретсикй О.И.
Источник публикации: Архив автора

Согласно С.С.Аверинцеву есть два порядка требований:

а) Здравый смысл во всем, то есть установка на общезначимые ценности здравого смысла, обеспечивающие возможностьб общезначимого языка.

Да, но с той непременной оговоркой, что здравый смысл, как и стоящие за ним структуры повседневности, весьма и весьма неоднородны. Комментируемый автор сам указал на на существование двух порядков понимания: есть нерефлектируемая включенность в «жизненную традицию» своего народа, сословия, ближайшей группы, одним словом, в бытовою повседневность, а есть рефлектированная включенность в культуру, в большей своей части располагающуюся за пределами структур повседневности. И вряд ли нужно понимать дело так, что здравый смысл и есть включенность именно в бытовую повседневность, так как этим бы игноровалось, например, достаточно сильное влияние официальных и неофициальных средств массовой коммуникации или потока контактов с системами массового обслуживания и так далее.

б) Сознание о святости (или иных самоценностях) применимо лишь к себе и кругу своих, в личностном и межличностном контекстах. Иначе никак не избежать утопизма и его достаточно хорошо ихзвестных производных.

Да, конечно … но тут все соблазны уютной внутренней иммиграции. Есть ведь и  долг свободного творческого свидетель-ствования, и долг свободного исповедания веры.

Да, духовная доброкачественность, накопление духовной качественности жизни растет, прежде всего, из ее ближайщего к человеку кругу. «Невинная наглость» и «возмущенное удивление» простецов, о которых пишет С.С.Аверенцев, впрочем также из близкого круга жизни. «Милые навыки детства» тоже не самое последнее в жизни дело, если вспомнить уроки аниматики. «Нравственая одаренность» во всем, но, опять же, только ли на основе здравого смысла.

Тема катастрофизма  жизни, надломов образа и строя ее вполне созвучна теории катостроф и виртуалистике. Речь и там, и тут — о самопроявлении событий, на которые приходится лишь реагировать. Действительно, вслед за попытками улучшения ситуации неминуемо следует ее ухудшение.

Судьба — в невозможном. Искусство судьбы — искусство невозможного. Только ею испытываются возможности: реальные возможности отделяются от иллюзорных, а эмпирически очевидые — от неочевидных, но, тем не менее, вполне реальных.